Увеличение веса тем более огорчало, что Уфимский моторостроительный завод, готовя двигатели для этих автомобилей, единственно, что пообещал, гак это собрать их в полном соответствии с чертежами, а руководство завода категорически возражало, против какой бы то ни было форсировки.
Значит, ребятам придется бороться на трассе, имея в руках автомобили, по своим характеристикам даже несколько хуже, чем обычные серийные. Это тоже расстраивало Карлова. Но сделать здесь что-либо уже было немыслимо. И снова его мысли вернулись к тому, что до сих пор мы слишком плохо ведем, а вернее сказать, не ведем работу по форсировке автомобилей для спорта. Щемило сердце от оттого, что с такой надеждой созданные спортивные лаборатории на заводах увлеклись спортом, выращиванием разрядников, вместо того, чтобы заняться автомобилем для спорта, снижением его веса, подбором оптимальной ширины дисков колес, измененных передаточных отношений в главной передаче и коробке, подборе наилучших амортизаторов, улучшения передаточного отношения в рулевом механизме и еще целом ряде узлов.
Теперь, когда решение этих вопросов стало так необходимым, жизненно важным, мы оказались у пустого корыта. Ничего, буквально ничего не сделано: чтобы автомобиль сделать более конкурентоспособным на столь ответственных соревнованиях.
Утром следующего дня они зашли в торгпредство, чтобы связаться с Москвой. Виза последнего из государств, через которые проходит трасса гигантского ралли, получена, и ничто больше не задерживало их в Париже. Они рвались на трассу, им не терпелось скорее попасть в Рио-де-Жанейро, нужно было только узнать, где и как получить автомобиль. Москва ответила быстро. Телекс гласил: "Торгпредству в Бразилии дано указание выдать вам автомобиль, который демонстрировался на выставке в Сан-Пауло. Однако с выле том повремените до завтра. Возможно, потребуем возвращения Карлова в Москву ".
