Уже битый час "Москвич" пытался пробиться через клубящееся впереди густое пыльное облако. Леонтий чувствовал, что может идти быстрее, что мастерства его хватает, чтобы по этой разбитой, ныряющей то вниз, то вверх дороге, развить большую скорость, сэкономить дорогие минуты...

Но едкая, надоедливая пыль, поднятая впереди идущеи машиной, не позволяла это сделать. Вновь и вновь штурмовал Леонтий это клубящееся облако. Вновь и вновь смело шел вперед, как только образовывался, хотя бы ничтожный просвет. Но новая волна окутывала автомобиль, лишала его видимости... И приходилось сбрасывать, тормозить.

На этой выбитой дороге, когда беспрерывно приходилось лавирова ть, объезжать камни и ямы, идти наугад - означало рисковать автомобилем, своими товарищами и собой.

"Москвич" норовисто притормаживал, отфыркивался от застилавшей глаза пыли и снова бросался вперед, как только на каком-либо повороте или бугорочке пыль чуть- чуть рассеивалась или сносилась в сторону дуновением ветра.

Порой казалось, что впереди идущий автомобиль уже совсем рядом, слышно было ei о натруженное шуршание вот здесь, в этом клубящемся, рвущемся из-под колес облаке. Казалось, еще мгновение, еще секунда и машина вырвется из этого кошмара пыли, но взбешенные клубы плотно били в лобовое стекло и снова, в который раз, приходилось осаживать автомобиль.

Опять и опять все с той же настойчивостью штурмовал "Москвич" этот пыльный рубеж. Снова упрямо лез в водоворот желтого кромешного танцующего ада, чтобы в очередной раз попытаться прорваться к источнику этого пыльного бурана.

Плотное, серое покрывало неистово буйствовало на лобовом стекле. Видимость стала нулевой. Нога уже пошла на тормоз.... но что-то сверкнуло впереди... на миг открылась дорога... Туда, вперед! Неугомонный тугой вихрь хлестнул по лицу, и снова мелькнул обрывок дороги. Еще, еще вперед! Еще удар пыли по окнам, и стало светло впереди...

Бушующии водоворот пыли, теперь клубился и бесновался где-то ниже, захватывая автомобиль только по пояс, не мешая отлично видеть впереди избитую дорогу.

— Черт возьми, — вырвачось у Леонтия, — это же Ежик! Надо же. Эго он держат нас в гаком напряжении столько времени.

Машина, освободившись от пыльного плена, стала быстро уходить вперед, аккуратно выписывая замысловатые кренделя вслед за капризной дорогой. Желтый, клубящийся вихрь проглотил автомобиль Гирдаускаса.